Ободренный незаслуженным успехом моей статьи об Абалакове и вкусив сладость
популярности в узком кругу, я стал думать, что бы еще такого написать,
о чем мало кто знает, и решил написать о жизни альплагерей, о жизни в альплагерях
и еще кое о чем.
Альплагеря появились еще до войны.
Достигли расцвета к началу 60-х. Перестали существовать в своем первоначальном
виде к 95-му. Сначала альплагеря принадлежали различным спортивным
обществам, так называемым ДСО (добровольным спортивным обществам).
Эти ДСО относились к различным профсоюзам, например, у профсоюза
железнодорожников был свой ДСО "Локомотив", а у студентов - "Буревестник",
у милиции - "Динамо", у научных работников - "Спартак". У богатых
спортивных обществ альплагеря были ухоженными, благоустроенными, там меньше
воровали и лучше кормили. Впрочем, даже между а/л, принадлежащими к одному
ДСО, могла быть громадная разница, как, например, между "Шхельдой" и "Узунколом"
(оба "Спартак"). В первом кормили хорошо, в то время как в "Узунколе" без
доп. питания (консервов, привезенных с собой, или остатков продуктов с
восхождений) было довольно кисло.
В 1976 году была предпринята попытка
сгладить разницу между альплагерями путем создания единого органа для руководства,
финансирования и снабжения снаряжением всех а/л. Было создано Управление
альпинизма ВС ДСО профсоюзов. Однако от этого мало что изменилось, и отличия
остались, хотя и слегка уменьшились.
Хуже всего кормили и больше всего
воровали в азиатских а/л и Грузии. Я как-то попал в командировку в а/л
"Айлама". Езды туда от Кутаиси около 6 часов, я приехал голодный, как волк,
и попал как раз к обеду. У входа в столовую я встретил знакомых инструкторов,
меня провели в инструкторский зал и я налег на стоявшую на столе рисовую
кашу на сгущенном молоке - еду вполне приемлемую, если бы не была она такой
сладкой... С разгона я сьел несколько порций, которые мне подставляли сидевшие
рядом со мной знакомые.
"Ребята, а что, мяса не дадут?" -
наивно спросил я. Они как-то криво усмехнулись и сказали, что все мясо
пошло в другой а/л, "Зесхо", расположенный неподалеку и бывший как-бы филиалом
"Айламы".
В это время по залу проходил
начспас. Он увидал меня, всплеснул руками: "Что ты делаешь!"- и пригласил
следовать за собой.
Мы прошли через плотно закрытые
двери в следующий зал. Там уже сидели за столом начальник а/л, секретарь
райкома партии и начальник учебной части. Впрочем, не то важно, кто
там сидел, а то, что было на столе... Заливной молочный поросенок, шашлыки
и чебуреки, зелень, какие-то неизвестные мне грузинские блюда, вина и водки,
коньяки... А я то, дурак, уже наелся рисовой каши! Пришлось извиниться,
выйти на минутку во двор... Когда я вернулся, тост произносил секретарь
райкома: "Я предлагаю этот тост за здоровье начальника лагеря Джокию Серапионовича
Гугаву. Посмотрите, как прекрасно он организовал питание в
этом альплагере!"
Я вспомнил пустые столы в зале
для участников, рисовую кашу изо дня в день для инструкторов и с удовольствием
выпил свой бокал прекрасного грузинского вина...
Через несколько дней я попал
в Зесхо. Там история повторилась, только теперь мне сказали, что все мясо
сьели в Айламе. Однако на этот раз я уже знал, куда оно уходит...
Такого беззастенчивого воровства
в России еще не было. Там приличия соблюдались хоть немного. В Азии и на
Кавказе с приходом ко власти местных кадров стесняться перестали
совсем. Дошло до того, что при сравнительно стабильных ценах того времени
пришлось увеличить норму питания участников и инструкторов почти в два
раза- с одного рубля восьмидесяти двух копеек до трех рублей двадцати пяти
копеек. Прошла всего неделя, и порции в лагерной столовой вернулись к своей
привычной норме. В тарелке от этого не прибавилось...
К концу семидесятых альплагеря
все больше стали напоминать турбазы. Куда девались костры с их обстановкой
всеобщего единения в песне, с рассказами бывалых о проишествиях в горах;
не стало розыгрышей... Кстати, тут уместно рассказать об одном розыгрыше,
который случился в а/л "Красная звезда" году так в шестьдесят шестом. Было
это в последней смене - в конце сентября, когда на гору почти никто
не ходит - скушно... решили вывести из себя (сейчас сказали бы "приколоться")
начспаса Лешу Бакурского, из Питера, характера спокойного и из себя никогда
не выходившего. Договорились все инструктора и сотрудники целый день
задавать ему один и тот же вопрос: "Когда будет зарплата?" Леша терпеливо
обьяснял каждому, что деньги дадут 27-го, когда бухгалтер поедет в Карачаевск
в банк за деньгами. Все решили, что шутка не удалась...
Ночью, часа в два, раздался звук
частых ударов по рельсу - обычно так созывался спасотряд. Бедные инструктора,
кто пьяный, кто из чужой постели, со штатным снаряжением наконец построились
на линейке. Бакурский проверил снаряжение и скомандовал: "Смирно!
В бухгалтерию шагом марш получать зарплату!"
Говорят, за ним гонялись всю ночь,
но он успел спрятаться, пока они приходили в себя...
Другой розыгрыш произошел тоже
где-то в Домбае. Там в одном из а/л старшим инструктором работал занудный
и обидчивый старый холостяк. У него был первый разряд по альпинизму, и
командовал он отрядом новичков. Однажды к старшему инструктору подошел
его знакомый и спросил: "Слушай, Вася, ты уже выписал себе чехольчик?"
- "Какой чехольчик?"
- "Как какой? На склад завезли чехольчики для мужчин, ну, ты
понимаешь, были случаи обморожения... Для мастеров спорта шерстяные, для
всех остальных хлопчатобумажные".
Мужик помчался в бухгалтерию выписывать
чехольчик за наличный расчет. Ему непременно хотелось шерстяной, как у
мастеров спорта.
"Не положен вам шерстяной, можем выписать только х/б", - заявил бухгалтер.
- "Мне как старшему инструктору могли бы дать и шерстяной..."
- "Это уж как начуч решит..."
- Начуч долго не соглашался, но все решила припасенная бутылка
водки...
Наконец, с накладной в руках наш
герой мчится на склад. Кладовщиком там был свирепый черкес по имени Артур,
по кличке Артур-мал-алан, с трудом понимавший по-русски. Ему пришлось долго
обьяснять, какой чехольчик и зачем... Артур почему-то обиделся, дело чуть
не закончилось дракой, но наш инструктор вовремя понял, что его разыграли...
Говорят, он запил с горя и уехал домой до срока. Всем было жаль, да ничего
уж не вернешь... .
Может показаться, что я ушел от
темы, но ведь невозможно быть серьезным в таком веселом деле, как жизнь
в а/лагерях в то время...
В альпинизме, как и в других видах
спорта, существовало деление на спортивные разряды. Что отличало, так это
наличие ступени перед низшим разрядом, так называемого Значка Альпинист
СССР. Обычно для получения этого значка надо было пройти обучение в альплагере
в течение одной смены (20 дней). В программу входило много полезных в жизни
вещей: умение вязать узлы, лазить по скалам, ходьба в связках, организация
страховки, переправа через горные реки, ходьба по снегу и льду...Заканчивалась
смена зачетным восхождением на вершину 1б к.с. и небольшим экзаменом.
По статистике, из успешно прошедших
обучение на Значок лишь 30% возвращались в горы для выполнения норм на
3 спортивный разряд. Обычно это требовало еще одной смены в а/л. Здесь
умения углублялись и совершенствовались, больше времени уделялось на восхождениям,
каждое из которых разбиралось и обсуждалось, что давало возможность вовремя
отсеять ребят, попавших в горы случайно.
Выполнение норм второго спортивного
разряда требовало еще как минимум двух смен. Таким образом, до восхождения
на сложные вершины было время проверить себя и убедиться, что эта игра
со смертью человеку по силам... Понятно, что это воспринималось как искусственный
тормоз, и всегда были желающие проделать этот путь быстрее. Обычно самым
простым способом было участие в спортивных сборах. Сборы организовывались
местными секциями альпинизма либо на базе какого-либо альплагеря, либо
целиком самостоятельно. На сборах программа была намного более плотной,
рассчитанной на тренированных и обученных альпинистов, специально отобранных
из членов секции.
Я упустил из виду еще один институт
руководителей - уполномоченных Спорткомитета и Федерации Альпинизма. Они
приезжали обычно на шесть недель, жили в каком-нибудь альплагере и осуществляли
надзор за спортивной деятельностью альпинистов в районе. Как правило, это
были хорошие в прошлом альпинисты, имеющие опыт и авторитет. В их полномочия
входили разбор несчастных случаев на местах, помощь в организации спасработ,
они были выпускающими для сборов в районе своей дислокации. В Приэльбрусье
обычно приезжали в этом качестве такие известные фигуры, как И.И.Антонович,
М.И.Ануфриков, Дима Черешкин и Павел Самойлович Зак. Не Самуилович, а Самойлович.
Как он сам говорил, был он обрусевшим евреем. Как будто все остальные евреи
были не обрусевшими...Он был из той странной породы людей, что верили в
коммунизм и все его догмы. Приезжая на полтора месяца в горы, он становился
на местный партучет и ходил на все местные партсобрания, где требовал ведения
собрания на русском языке, на что местные коммунисты не соглашались: им
было удобнее решать свои проблемы без вмешательства приезжих.
В бытность начучем в лагере "Цей"
Пал Самойлович любил проверять, ходят ли учебные группы по маршрутам согласно
описаниям или допускают вольности для облегчения. Мне рассказывал Игорь
Платонович Леонтьев, в то время начспас в "Цее", что как-то они вдвоем
пошли на проверку группы, которая должна была спуститься на ледник. Завечерело.
Не дождавшись группы, которая, как обычно, пошла по более легкому пути,
решили идти в лагерь. Пал Самойлович, который в сумерках видел очень плохо,
попросил Игоря заранее предупреждать его о приближении к ледниковой трещине.
И тут началось! По Игорю выходило, что трещины покрывали ледник через каждые
несколько метров. Пал Самойлович, с ледорубом в руках, приближался к воображаемой
трещине, напружинившись, прыгал как можно дальше и осторожно шел дальше,
до следующей "трещины". Игорь говорил, что больше всего он жалел об отсутствии
зрителей, а уж как самому было смешно, тут и говорить нечего... Да ведь
не посмеешься! Назавтра Пал Самойлович вызывает Игоря и говорит: "Послушайте,
Игорь, я бы хотел прогуляться с Вами еще раз на ледник, где мы были вчера.
Как-то мне не верится, что он действительно такой разорванный..." Игорь
попробовал отговорить босса, но тот уперся - делать нечего, пошли. Пал
Самойлович посмотрел на ледник при дневном свете, увидел следы своих прыжков...
Договорились, что Игорь никому ни-ни. Естественно, было уже поздно: Игорь
веселил своим рассказом весь лагерь еще накануне...
Школа инструкторов альпинизма
бывала организована на базе то одного, то другого альплагеря. В начале
семидесятых она располагалась на территории лагеря "Эльбрус". Формально
школа не подчинялась лагерю, хотя и пользовалась службами лагеря и его
автопарком. Курсанты и преподаватели школы ели в лагерной столовой,
иногда столовая была мала для еды в одну смену, тогда школа ела раньше.
Как-то раз для едоков лагеря не хватило ложек... Решили, что виновата школа,
и начальник лагеря попросил начальника школы категорически запретить персоналу
школы выносить из столовой ложки. Запретили. Провели специальный инструктаж.
Наутро после проработки во время
завтрака преподаватель школы инструкторов В.Козявкин (фамилия НЕ изменена)
решает похитить ложку, поскольку школа выходит на занятия в горы
на несколько дней. Есть-то чем-то надо!..За одним столом с ним сидит Юра
Пулинец по кличке "Пуля" - любитель преферанса, и выпить не дурак. Он ждет,
пока Козявкин выйдет из столовой на плац, где сидят и лежат после завтрака
альпинисты, подбегает к микрофону и обьявляет на весь лагерь: "Инструктор
Козявкин! Срочно верните похищенную вами ложку в столовую!" Все взгляды
направлены на Козявкина. Как в бреду, он вытаскивает ложку из рукава и
говорит: "Вот, ей-богу, из дому привез."
.......................................................................................
Вообще-то хотелось написать о серьезном, а получается все наоборот...
--------------------------------------------------------------------------------------------------------
Вот я пишу о жизни в альплагерях, а ведь что бы эта жизнь стоила без
КЕРОСИНА? Ничего бы она не стоила. И если кто не знает, что такое керосин,
то пусть спросит. И я отвечу:" О! Керосин...", - и закрою глаза, и стану
вспоминать... и так глубоко упаду в колодец памяти, что и ответить забуду...
Нет, невозможно было противиться этой вездесущей силе, подчинявшей себе
и стойких стоиков, и морально нестойких нормальных людей. То ли мохнатые
звезды горного неба так влияли на людей, то ли горное солнце, но это было
как эпидемия в лучшем смысле этого слова. Помните, как у Маяковского: "Мама,
Ваш сын прекрасно болен. У него пожар сердца."
Наверное, найдутся люди, кому сам термин покажется неблагозвучным.
Это все из-за того, что никак не получалось назвать ЭТО затасканным словом,
имеющим к тому же в официальном языке некий сугубо возвышенный смысл. ЭТО
было другое. Грубые слова тоже не годились. Вот и прижился термин, слегка
ироничный и непосвященным не понятный. Феня. Профессиональный жаргон.
...........................................................................................
Не меня одного мучил вопрос, зачем людям
альпинизм. Я читал, что этот вопрос задавали очень разным людям, и ответы
были тоже очень разные. Было похоже, что не каждый мог заглянуть в себя
и увидеть настоящую причину. Если верить Фрейду, то во всем виноваты Эрос
и Танатос. Любовь и Смерть. Где, как не в альпинизме, эти два начала так
соединяются вместе? Где близость смерти делает любовь такой яркой и люди
раскрываются так полно и прекрасно? Может, только на войне. Ну а в мирное
время- в альпинизме.
Материал подготовил - Борис
Ратинов
Помощь в редакции - Юлия
Жогина.
Редактор "Weekly" - Вадим
Учитель
Ваш отзыв:
© 1999-2001 Smirnov Outing Club
Пишите нам: info@poxod.com